Конституция 2016: конец государственности?

«Скатится» ли Кыргызстан к автократии или нет? Казалось бы, что это ключевой вопрос конституционного референдума назначенного на 4 декабря 2016 года. Если рассмотреть предлагаемые изменения в Конституцию через призму уже изменённого выборного законодательства то видно, что «прививка» против автократии (которой действительно является) фактически будет способствовать расцвету плутократии. И первое и второе не имеют ничего общего с демократией.

Напомним, что плутократия (от греч. plutos богатство, и krateo управляю) есть система государственного управления, при котором влияние и власть принадлежит богатым людям. Все бы ничего, если бы «толстые мешки» Кыргызстана были государственниками и радели за страну и ее жителей.

Граждане страны могут составить длинный список коррупционных скандалов и схем в которых участвовали и участвуют кыргызстанские политики и предприниматели с первых дней суверенитета страны. Умышленно или нет, но предлагаемые изменения в Конституцию завершат формирование в стране плутократии.

Начало было положено новым избирательным законодательством. Так, введение партийных списков отобрало у избирателей право выдвигать кандидатов в депутаты, право самовыдвижения и право выбора наиболее оптимального кандидата. Подобные манипуляции привели к снижению избирательной активности населения и повышению роли административного ресурса.

Теперь только десяток – другой партийных вождей обладают исключительным правом выдвигать и отбирать кандидатов в депутаты. Условием самовыдвижения стали денежные и иные взносы кандидатов. Далее, для партий введен заградительный барьер в парламент в 7% от числа явившихся на выборы избирателей. Из основ политологии известно, что кроме укрупнения партий, подобная уловка используется для укрепления политической монополии двух-трех партий и устранения политических конкурентов.

Партийные вожди определяют кто станет депутатом. Подконтрольные им депутаты решают кто станет членом правительства, возглавит тот или иной район, область, министерство, ведомство или организацию. Таким образом, на смену авторитарного правления одного человека идет коллективный авторитаризм партийных бонз и «толстосумов» без деления на законодательную или исполнительную ветви власти. Хорошо это или плохо?

Некоторые изменения в Конституцию можно и принять. Однако новые полномочия и функции правительства и парламента говорят о размывании системы сдержек и противовесов. Можно долго описывать те или иные новшества. Отметим, только один признак – разрешение депутату стать премьером-министром или вице-премьерами страны, и снова вернутся в депутатское кресло.

Еще одна норма – запрет правительством законов не подкрепленных финансами – закрепляет порочную систему «двух» путей законотворчества. Такая норма уже была в прошлом и в свое время от нее отказались, т.к. решение этой проблемы находится вне конституционного поля.

Дело в том, что правительство и парламент имеют «свои» пути разработки законопроекта. Депутаты пользуются «коротким» путем, и не всегда запрашивают у министерств заключение по проекту закона. При этом, тот же минфин может направить нейтральное заключение на депутатский законопроект, а после его принятия – отрицательное в правительство.

Работа на «мусорную корзинку» есть дополнительные расходы на выполнение данного конституционного «старого» новшества. Законопроект готовится, принимается, направляется в правительство. Затем правительство говорит «нет» труду 120 депутатов и нескольких десятков работников аппарата парламента.

Инициаторы референдума «забыли», что все это предполагает использование финансовых и людских ресурсов, и заявляют, что конституционные новшества не потребуют дополнительных затрат. Если инициаторы референдума действительно желают решить проблему разработки и принятия некачественных законов, то следует внедрить единый для парламента и правительства процесс разработки и экспертизы законопроектов.

Также необходимо заметить, что «короткий» путь является эффективным инструментом продвижения своих и чужих интересов, т.к. законопроект не проходит серьезной экспертизы. Чиновники только смотрят на наличие всех разделов того или иного вида экспертизы, не вникая в суть представленной бумаги, что также играет в пользу плутократов.

Если размывание «сдержек и противовесов» между исполнительной и законодательной власти осуществлено путем формирования партийного вождизма, то ослабление судебной ветви решено другим путем.

Верховный суд сейчас играет важную роль, обеспечивая правовую стабильность, предсказуемость и единообразие интерпретации и применения законов. Однако предлагаемые изменения лишают Верховный суд такой роли. Поправки устанавливают подотчетность местных судов, т.к. разъяснения (директивы, решения и другие акты) Верховного суда становятся обязательными к исполнению местными судами. Данная норма вводит подотчетность местных судов Верховному суду, что означает окончательное лишение судов независимости.

Далее, интересная ситуация сложилась с пунктом 3 статьи 96, которая в нынешней редакции звучит как «Акты Верховного суда являются окончательными и обжалованию не подлежат». В справке-обосновании отсутствует обоснование удаления этой нормы. Логика инициаторов неизвестна. Тем временем, эта норма сегодня отражает статус Верховного суда как высшей судебной инстанции. Если суды Кыргызстана не могут поставить точку в судебном марафоне, то Верховный суд как таковой не нужен.

Какие последствия подобная реформа может иметь в среднесрочной перспективе для страны и ее жителей? Бесконечный судебный марафон выдержит только человек, готовый долго платить. Если человек стремится поставить точку в разбирательстве, то по соотношению «затраты-время-результат», шариат и криминал окажутся в состоянии эффективно оказывать услуги по разрешению споров. Более того, шариатский суд и криминал смогут поставить окончательную точку в спорах не только между людьми, но и между хозяйствующими субъектами. Если на смену светским судам придут неформальные институты, то это будет означать начало конца государственности.

Констатируя разные мнения «за» и «против» новой Конституции можно резюмировать, что конституционная реформа проходит путь от «царизма» Акаевых к «ЗАО “Кыргызстан”» времен Бакиевых и до «АО “Кыргызстан”» сегодняшних дней. Депутатские мандаты станут «привилегированными акциями», министерские и другие «теплые» кресла – «контрольным пакетом акций», гражданские активисты – «миноритариями» с ограниченными правами, а граждане страны — «средствами производства» и «движимым имуществом» из которых надо выкачать побольше денег. Основная борьба развернется между группами, стремящимися завладеть «станком» по выпуску «акций». Для большинства населения, времена «ЗАО ”Кыргызстан”» Бакиевых можно описать как «беспредел совета директоров», то время «АО ”Кыргызстан”» будет означать «беспредел рейдерских кланов». До поправок – был один Курманбек, один Жаныш, один Максим – после референдума их станет сотни.

Для исключения подобного развития ситуации необходимо провести тщательную экспертизу поправок на предмет их влияния на укрепление государственности и ее институтов. Озвученные инициаторами и комментаторами обоснования касаются только текста поправок и технических процедур. Однако последствия для страны от их принятия практически не получили должного внимания.

Изложенные доводы были озвучены на круглых столах, с участием депутатов, в СМИ, направлены инициаторам – а «воз проблем все там же». Следует отметить, что сторонники инициативы «Референдуму – нет» интуитивно чувствуют недоработки поправок, но при этом имеют слабые перспективы не допустить проведение референдума.

Ведь гражданину предлагается сделать выбор между «плохим» и «очень плохим». Причем, противники референдума, заявляя организовать акции протеста, выглядят людьми, стремящиеся разбудить очередной хаос, а значит ассоциируются с «очень плохим». Более того, ультимативный тон побуждает другую сторону принять их вызов и стоять на своем, во чтобы то ни стало.

Более действенным было бы начать гражданскую кампанию под лозунгом «Нет новым поправкам». Важно, чтобы избиратели пришли и проголосовали «против» «новой конституции». Поясним на примере, 100 избирателей это 100%, если все сто человек пришли и проголосовали, и из них 50 человек были за поправки, то это составит 50%, но если 10 противников поправок не пришли, то 100% проголосовавших будут 90 чел, и 50 голосов «за» в процентном соотношении превратятся в 56%.

Подобные процентные данные могут стать основой для манипулирования общественным мнением после референдума, для легитимизации плутократии. Особенно в условиях отмены порога явки избирателей для признания референдума состоявшимся. Значит меньшинство избирателей «заставит» большинство жить по новому.

http://mnenie.akipress.org/unews/un_post:8044?from=portal&place=last